Каменный стол вырастал прямо из пола, составляя с ним одно целое. Книга была раскрыта – примерно посередине, страницы плотно покрыты мелким шрифтом, загогулистыми, изогнутыми буквами – сплошь, без разделения на слова. Иллюстраций нет, кое-где среди текста – большие красные буквицы, украшенные завитушками. Прочитать невозможно – язык непонятен.
Мне захотелось посмотреть на обложку, чтобы уяснить, что именно передо мной – жанр, автор, эпоха хотя бы. И вот я закрыла книгу, но не смогла удержать в руках: очень большая, тяжелая, страницы кожистые, толстые, прохладные, а обложка, наоборот, теплая, бархатистая, очень приятная на ощупь, из зеленого материала, больше похожего на мох, чем на бархат или замшу – ощущение чего-то живого. Чистое зеленое поле обложки – ни заголовка, ни картинки, ни буковки. Но если наклонять книгу в разные стороны, то под углом начинает проступать чуть заметный абстрактно-растительный узор, нарисованный или вытисненный. Книга могла бы показаться старинной, экспонатом из исторического музея, если бы не абсолютная и несомненная ее новизна. Как будто только что из магазина – новеньким пахнет.
Начав перелистывать фолиант, я постепенно поняла, что под одной обложкой собрано несколько разных книг. Даже не понимая языка, можно было определить, что сначала идет хроника, потом – лечебник или ботаника с изображениями цветов и трав, потом – география с разворачивающимися в целый лист картами (подробно нарисованы и очень искусно: по морям бегут корабли, по суше – человечки), далее – какие-то трактаты без картинок и разговоров, календарь. Круговые диаграммы, изображения Зодиака, таблицы... Точно не было стихов, не было романа. Вся литература – не художественная, нон-фикшн, полезная, практическая. Мелькнула мысль, что хорошо бы в конце тома оказался и словарь – чтобы можно было понять по нему язык книги. Поля большие, просторные, как и интервалы между строками – я обычно «прорабатываю» книжки, подчеркивая и делая заметки, – тут как раз достаточно места для этого. Если книгу повертеть и понаклонять, человечки и предметы на иллюстрациях начинают двигаться – какой-то оптический эффект. Наверное, в этой книге есть еще много сюрпризов. Например, из корешка вдруг выскользнула кожаная закладка.
Периодически встречались совершенно чистые листы, по нескольку подряд, в разных местах. Я почему-то поняла, что так не должно быть, это погрешность. На одну из пустых страниц случайно упала пуговица с моей одежды – и вдруг на глазах растворилась... а потом в книге появилось ее четкое изображение – она туда перетекла! Я нашарила в кармане какую-то веточку с цветком, сорванную на поляне, и попробовала положить на книжный лист – получилось то же самое. Это почему-то еще больше убедило, что чистые листы, оставленные в книге – то, что надо исправить.
Вспомнив недолгое время, когда между школой и институтом я работала в переплетной мастерской, я смело взялась за дорогую, красивую, сложно оформленную книгу, хотя прежде выполняла лишь самые примитивные операции. Однако всё шло как по маслу. Необходимые инструменты явились на том же столе, который теперь больше напоминал столик Мага. И инструменты, и материалы – отменного качества, приятно взять в руки. Клей вкусно пахнет. Я очень быстро освободила книжищу от переплета, изъяла чистые листы. Оставшимся листам, уже без «белых пятен», вернула неповрежденную обложку – а чистые составили почему-то тетрадь – уже гораздо меньшего формата. Я нарядила ее в мягкую коричневую кожу, на которой под определенным углом также просматривалось тиснение или рисунок – кажется, фрагмент географической карты. Стало понятно, что книгу следует оставить, а тетрадь взять с собой.
|